Если говорить людям одну только правду, рано или поздно вас в этом уличат
Белые зубы со злостью впились в желтую мякоть:
- У-у-у, какая кислятина! Хиёри, знаешь, а ты похожа на этот лимон.
- Чего-о? – девочка, лежащая на дощатом полу, резко откинула руку за голову – ладонь врезалась во что-то твердое.
- Моя моська! – валяющийся сзади Хирако схватился за нос. – Да, дорогуша, ты похожа на лимон. Вредный и кислый, - он приподнялся на локте, шумно прихлебывая из стоящей рядом кружки. – Маширо – на апельсин, оранжевенький и такой же неадекватный. А Лиза… Лиза? А?
Хиёри почесала щеку и включилась в игру:
- На черешню!
- М-м, развратная черешня, - протянул Синдзи.
Оба захохотали, но смех парня перешел в хрипящий кашель.
- По спине похлопать? – Хиёри лениво повернула голову на звук.
Уже побагровевший, с выступившими в уголках глаз слезами, Хирако помотал головой:
- Не-а, мне отбитые легкие пока не нужны, - он отхлебнул еще чаю, смакуя на языке терпкий травяной вкус, повел плечами: - Сквозняк по позвоночнику тянет.
- Угу, полежи еще немного - вдобавок к своему ОРЗ подхватишь воспаление легких и умрешь в страшных муках! Так и быть, я куплю тебе самый шикарный венок, - она всегда была такой доброй девочкой. – Вставай, балбес!
Хирако помотал головой:
- Ты только посмотри, как тут красиво! – он помахал рукой вокруг себя. Через большое окно мансарду освещало яркое солнце, щедро окрашивая в золотистый цвет, и в его лучах неспешно дрейфовали мириады пылинок, кружась в диковинном танце. Хиёри, которой непослушный лучик пощекотал кончик носа, чихнула.
- Грязища у тебя тут, как в свинарнике! Ты вообще знаешь, что такое пылесос?
- Ты женщина, тебе это знать и положено, - отмахнулся блондин. Девочка только хмыкнула. В конце концов, в ее комнате было не чище.
- А хорошо вот так просто лежать и болтать ни о чем, - Саругаки задумчиво покачивала сползшим шлепком.
- Это все, что нам теперь остается.
Вдруг Хиёри, в лучших традициях восточных единоборств, одним прыжком оказалась на ногах.
- Чуть не забыла! Лиза же сказала поставить тебе горчичники! – и, не обращая внимания на мотающего головой вайзарда, продолжила: - Десять штук! Так что готовь свою цыплячью грудку!
- Что-о? Да я мужчина в самом расцвете сил! – он горделиво приосанился. Конечно, если это можно сделать, лежа на полу. – К черту десять, обойдемся одним!
- Тринадцать!
Синдзи театрально сделал фейспалм и покачал головой:
- Ты совсем не умеешь торговаться.
- Пятнадцать!
- Ладно-ладно! – вскинулся Хирако. – Согласен на десять. Но ставить мне их будешь лично ты, ме-едленно-ме-едленно, чтобы я наслаждался каждой секундой прикосновений твоих маленьких корявых ручек.
- Хирако, ты больной псих, ты в курсе?
В подтверждение ее слов Синдзи снова закашлялся.
- Да, я болею. Мне нужна тишина, покой и отсутствие тяжелых тупых предметов в опасной близости от моей драгоценной персоны. Иди уже.
Показав ему язык, Хиёри исчезла за дверью. Вайзард закинул руки за голову и вздохнул полной грудью. Заболеть в июне – это еще надо умудриться. Но жизнь от этого была не менее прекрасной.
- У-у-у, какая кислятина! Хиёри, знаешь, а ты похожа на этот лимон.
- Чего-о? – девочка, лежащая на дощатом полу, резко откинула руку за голову – ладонь врезалась во что-то твердое.
- Моя моська! – валяющийся сзади Хирако схватился за нос. – Да, дорогуша, ты похожа на лимон. Вредный и кислый, - он приподнялся на локте, шумно прихлебывая из стоящей рядом кружки. – Маширо – на апельсин, оранжевенький и такой же неадекватный. А Лиза… Лиза? А?
Хиёри почесала щеку и включилась в игру:
- На черешню!
- М-м, развратная черешня, - протянул Синдзи.
Оба захохотали, но смех парня перешел в хрипящий кашель.
- По спине похлопать? – Хиёри лениво повернула голову на звук.
Уже побагровевший, с выступившими в уголках глаз слезами, Хирако помотал головой:
- Не-а, мне отбитые легкие пока не нужны, - он отхлебнул еще чаю, смакуя на языке терпкий травяной вкус, повел плечами: - Сквозняк по позвоночнику тянет.
- Угу, полежи еще немного - вдобавок к своему ОРЗ подхватишь воспаление легких и умрешь в страшных муках! Так и быть, я куплю тебе самый шикарный венок, - она всегда была такой доброй девочкой. – Вставай, балбес!
Хирако помотал головой:
- Ты только посмотри, как тут красиво! – он помахал рукой вокруг себя. Через большое окно мансарду освещало яркое солнце, щедро окрашивая в золотистый цвет, и в его лучах неспешно дрейфовали мириады пылинок, кружась в диковинном танце. Хиёри, которой непослушный лучик пощекотал кончик носа, чихнула.
- Грязища у тебя тут, как в свинарнике! Ты вообще знаешь, что такое пылесос?
- Ты женщина, тебе это знать и положено, - отмахнулся блондин. Девочка только хмыкнула. В конце концов, в ее комнате было не чище.
- А хорошо вот так просто лежать и болтать ни о чем, - Саругаки задумчиво покачивала сползшим шлепком.
- Это все, что нам теперь остается.
Вдруг Хиёри, в лучших традициях восточных единоборств, одним прыжком оказалась на ногах.
- Чуть не забыла! Лиза же сказала поставить тебе горчичники! – и, не обращая внимания на мотающего головой вайзарда, продолжила: - Десять штук! Так что готовь свою цыплячью грудку!
- Что-о? Да я мужчина в самом расцвете сил! – он горделиво приосанился. Конечно, если это можно сделать, лежа на полу. – К черту десять, обойдемся одним!
- Тринадцать!
Синдзи театрально сделал фейспалм и покачал головой:
- Ты совсем не умеешь торговаться.
- Пятнадцать!
- Ладно-ладно! – вскинулся Хирако. – Согласен на десять. Но ставить мне их будешь лично ты, ме-едленно-ме-едленно, чтобы я наслаждался каждой секундой прикосновений твоих маленьких корявых ручек.
- Хирако, ты больной псих, ты в курсе?
В подтверждение ее слов Синдзи снова закашлялся.
- Да, я болею. Мне нужна тишина, покой и отсутствие тяжелых тупых предметов в опасной близости от моей драгоценной персоны. Иди уже.
Показав ему язык, Хиёри исчезла за дверью. Вайзард закинул руки за голову и вздохнул полной грудью. Заболеть в июне – это еще надо умудриться. Но жизнь от этого была не менее прекрасной.
-
-
14.03.2011 в 15:48-
-
15.03.2011 в 11:34